Украине уже всё равно, ей остались считанные минуты в исторических масштабах, а Грузия хочет пожить ещё и Азербайджан, тем более Армения, а Белоруссия – вообще наш стратегический партнёр, поэтому, здраво взвесив все «за» и «против», представители этих государств поняли, что скорее Запад должен побеспокоиться о том, что с ним будет, а вот пытаться сегодня наезжать и кусать Россию – это уже совсем бесперспективное занятие.

Елена Афонина: 19 мая 2015 Верховная Рада предоставила правительству Украины право объявить мораторий на выплату внешних долгов, в том числе полученного от России долларового трёхмиллиардного кредита. Разумеется, наша страна должна была каким-то образом реагировать на подобный мораторий и, конечно же, президент нашей страны Владимир Путин поручил главе Минфина Антону Силанову провести консультации по долгу Украины Российской Федерации для того, чтобы выработать дальнейшую стратегию действий. В Брюсселе действия Киева оценили неоднозначно. В Еврокомиссии отказались комментировать украинский закон, позволяющий приостанавливать оплату по внешним долгам. Закон ещё в силу не вступил, но движение в этом направлении уже начали. Возникает вопрос: это так называемое запугивание или действительно Украина может таким образом начать действовать?

Валерий Коровин: Украина сейчас может всё. Она находится в состоянии политической эйфории и считает, что мир вращается вокруг Украины, ибо Америка указующим перстом назначила Украину избранным государством, которое может всё, если речь идёт о причинении проблем России. Поэтому в своём антироссийском порыве Украина потеряла всяческие ориентиры, не видит берегов и начинает просто уже плеваться во все стороны. И эти плевки долетают и до Брюсселя и, не исключено, долетят до Вашингтона. Вот когда будут задеты уже европейские, а ещё, не дай Бог, американские интересы, вот тогда Америка, может быть, как-то погрозит пальцем. Но американцы предусмотрительно не дают Украине денег в долг, а дают только некие подачки, на возврат которых они и не рассчитывают. То есть, дают с барского стола, что не жалко, понимая, что этому пациенту осталось недолго. Пожертвование, гуманитарный акт в размере миллиарда долларов США могут себе позволить. А вот Европа действительно понесёт серьёзные издержки, не только Россия, а и Европа, уже несёт и будет дальше нести от американской авантюры с Украиной.

Сегодня украинский парламент находится в экстазе – он скоро запретит дождю падать на украинскую землю, солнцу – светить, ветру – дуть. И вообще, сегодня Украина может приказать космическим пришельцам построить украинское государство на Марсе. И парламент вполне проголосует, потому что нет совершенно пределов. Поэтому, я думаю, дальше будет интереснее, но Россия, конечно же, рассчитывает на возвращение долга, причём это делает крайне деликатным путём.

Елена Афонина: Ждём сейчас очередного платежа в 75 млн долларов, глядишь, действительно и выплатят, ведь до этого платили, несмотря ни на что, я думаю, что мало кто об этом знал и догадывался, но в этой части Украина свои обязательства соблюдала…

Валерий Коровин: Существовала ещё какая-то инерция украинской государственности, которая затухает с каждым днём. И всё меньше и меньше там государств, а всё больше и больше хаоса, разложения и распада, поэтому хорошо, конечно, будем ждать…

Елена Афонина: Дмитрий Песков сообщил о готовящейся информационной атаке на Путина. В пресс-службу поступили запросы от двух британских и одного американского СМИ. Речь идёт о развёрнутом интервью, которое они хотели получить у президента нашей страны, 21 вопрос содержал в себе. В частности, например: обсуждали ли Путин и бизнесмен Тимченко деловые и частные вопросы в 1990-е годы, если да, то как часто? Помогал ли Путин защищать в 1990-е бизнес Тимченко от криминальных структур и всё прочее. Песков отметил, что Путин сам был удивлён таким запросам. Но журналист имеет право спрашивать, о чём хочет. Валерий Михайлович, по вашему мнению, что здесь так не понравилось пресс-секретарю?

Валерий Коровин: Ультимативная форма. Они, конечно, имеют право задавать вопросы, а Путин имеет право не отвечать на них. Но, по сути, в этом обращении содержится ультиматум: мы насобирали различных слухов, домыслов, измышлений и готовы их опубликовать в любом случае, вне зависимости от того, ответите вы или нет. То есть, у западных журналистов очень примитивная логика. Они собирают компромат на Путина и обращаются к Путину, чтобы он подбросил им несколько горяченьких фактов в их копилку для полноты компромата на Путина, который будет опубликован в западных СМИ для того, чтобы демонизировать и дальше образ Путина на Западе, ссылаясь на него самого, с его слов. То есть, это проще некуда – лень работать – обратись к самому Путину за компроматом на Путина. Вот такая незатейливая логика. А если он не даст ответ, значит, мы будем придумывать всё, что считаем нужным, всё, что придёт нам в голову, будем выдавать в своих изданиях, потому что Путин отказывается комментировать, а значит, он, скорее всего, что-то скрывает. Но это чистый шантаж. Это информационное давление, очередная волна, которая теперь связана с фигурой Тимченко. Дальше возьмут Абрамовича или ещё кого-нибудь, и каждый раз будут присылать вопросы в надежде, что у Путина сдадут нервы или у Пескова, и они напишут какой-нибудь хамский ответ, который и ляжет в основу, как фактор, подтверждающий все те ужасы, которые напридумывали себе западные журналисты.

Мне кажется, что в тот момент, когда мы начинаем воспринимать Запад, как партнёров, сам Запад воспринимает это, как нашу слабость и как возможность давить и прессовать, шантажировать и наезжать. Потому что когда Россия ведёт себя угрюмо, неразговорчиво и необщительно, это вызывает у Запада опасение, ужас и трепет, и они боятся лишнее сболтнуть, не дай Бог Россия на что-нибудь отреагирует как-нибудь агрессивно или жёстко, а если мы отвечаем дружелюбно, пытаемся вести диалог, беседовать с западными журналистами, они просто борзеют и начинают выходить за всякие рамки приличия и откровенно шантажировать.

Елена Афонина: А чем вызван этот интерес именно сейчас? Ведь, смотрите, на прошлой неделе, буквально в воскресенье состоялся визит госсекретаря США, потом приехала Виктория Нуланд, то есть, казалось бы, диалог с Америкой худо-бедно начинает налаживаться. Но ведь не мы поехали к ним – они приехали к нам. То есть, это достаточно серьёзный шаг для российско-американских отношений, которые были на стадии практической заморозки. Однако сейчас появляется эта  информационная атака, я думаю, здесь, конечно, можно с пресс-секретарём президента согласиться, нет смысла не доверять ему, тогда каким образом сейчас Америка собирается дальше отношения выстраивать?

Валерий Коровин: По моему представлению, диалог с Америкой в принципе невозможен без потери суверенитета, потому что главная задача США – это демонтаж России как геополитического субъекта. Когда мы сдаём или сдаёмся, тогда они улыбаются, когда мы отвечаем и отстаиваем суверенитет, они напрягаются и пытаются нас задобрить на эмоциональном уровне, понимая, что русские очень податливы, открыты, можно приехать, потрепать по плечу, улыбнуться, подарить гамбургер, спеть вместе советскую песню и русские растаяли. И вот они уже теряют бдительность, можно бить под дых. Вот для чего приезжал Керри, и для чего приезжала Нуланд. Видя, что Россия отвечает и отвечает жёстко, конкретно, выстраивает стратегии, публикует - это просто испугало Керри, он приехал с вопросом к Путину – а что это такое, что это значит, неужели вы всерьёз собираетесь отвечать на нашу агрессию, информационную в том числе? Когда Путин сказал, что нет, дружище Керри, не волнуйся, мы ничего такого не думали, мы же партнёры, Керри успокоился и продолжил в том же духе.

Елена Афонина: То есть, вы считаете, что ради этого стоило прилетать в Сочи, для того, чтобы выяснить, прозондировать почву? Наверное, госсекретарь прилетел с какими-то конкретными вопросами от президента США Барака Обамы.

Валерий Коровин: Сам госсекретарь прилетел! Это целое событие в политической жизни и все должны трепетать и выстраиваться по струнке. Не Обама же прилетел. И даже если бы Обама прилетел, ну и что такого? К нам Меркель прилетала, например, Оланд прилетал, сидели 16 часов, пили белорусскую минеральную воду, и ничего, с них бронза не поотлетала, и Обама мог прилететь… Это что, событие какое-то? Керри – это уровень Лаврова, а с ним встретился сам Путин – глава континентального государства, история которого насчитывает тысячу лет, и которое Запад постоянно изгоняло со своей земли и давало по зубам в случае агрессии, повторяющиеся каждый 100 лет. Это сам великий Путин принял какого-то американского госчиновника. Они, по-моему, должны быть счастливы и ещё лет десять благодарить нас за то, что мы его приняли. Я не вижу в этом события, я вижу в этом попытку ослабить нашу хватку, ослабить наше внимание, заболтать, опять попытаться нас купить на дешёвые обещания дружбы, сотрудничества, которое в принципе с Западом невозможно.

Запад - это наш онтологический враг, это наш геополитический, неснимаемый оппонент. На этом зиждется вся человеческая история – на попытках Запада поработить Россию и на регулярных ответах России, отбрасывающих Запад обратно, на такое расстояние, с которого он потом долго опять подползает к нашим границам. В очередной раз будет то же самое, и в очередной раз Запад наступает на те же грабли: грозит, пытается нас шантажировать, а если мы отвечаем – пытается нас задобрить. Надо воспринимать это спокойно: Запад – враг, пусть улыбается, но мы будем действовать по своему алгоритму – отстаивать суверенитет, геополитическую субъектность, развивать мощь, военную, в первую очередь, России и готовить ответные сетевые стратегии, с помощью которых Запад бьёт сегодня Россию. Именно сетевые стратегии напугали Керри. Именно возможность дать адекватный ответ на любую манежку в формате Фергюссона, на любой готовящийся майдан мы отвечаем Балтимором. И на любую готовящуюся цветную революцию мы можем так же ответить дестабилизацией ситуации в Вашингтоне, в Нью-Йорке, в других крупных городах, мы можем работать напрямую с индейцами, с сетями техасских сепаратистов, так же, как американцы работают с сепаратистами на Кавказе – это ответная сетевая стратегия, она описана, и она испугала Керри.

Елена Афонина: Завершая тему о 21 вопросе, которые пришли пресс-секретарю президента нашей страны Дмитрию Пескову с просьбой потом, естественно, получить комментарий от президента Владимира Путина английские и американские СМИ спрашивают, в частности, брал ли Путин взятки в 1990-е и что его связывает с господином Тимченко. Скажите, на кого, по идее, должны быть направлены статьи, которые обязательно появятся в изданиях Великобритании, и в Америке, которые, собственно, эти вопросы и прислали?

Валерий Коровин: Мне кажется, что явно не на западную аудиторию рассчитан подобный компромат, потому как для западных политиков это в порядке вещей: каждый первый политик на Западе имеет связи с корпорациями, и каждый лоббирует их интересы, наживаясь на своём положении. Другое дело, что в России, конечно, более высокая планка, моральная, прежде всего, и восприятие подобных фактов именно в России наиболее болезненно, чувствительно для нашего общества: как же так, Путин имел отношения к бизнесменам и имеет, наверное, он заинтересован и, наверное, он наживается. Вот для русского читателя это какое-то событие, носящее негативную оценку. На Западе же это в порядке вещей и вряд ли на западного читателя ориентированы подобные публикации. Конечно же, это работает на нашу внутреннюю российскую аудиторию, особенно в преддверии выборов пытаются запятнать имидж президента теми вещами, которые значимы только для российского общества.

Елена Афонина: Ещё одна тема: заявление Олега Царёва о том, что проект «Новороссия» приостановлен. Но не успел Олег Царёв рассказать о заморозке проекта «Новороссия», как известный политический деятель ДНР Павел Губарев сказал, что Олег Царёв, скорее всего, имел в виду свой огородик под названием «Парламент Новороссии», что для него, для Павла Губарева, это большая идея по восстановлению общерусского цивилизационного пространства и восстановлению его территориальной целостности. Новороссия – это один из векторов данного процесса, имеющего естественную историческую, объективную природу, поэтому закрыть его приказом невозможно, заявил Губарев. Получается, что Царёв говорит не о самом глобальном проекте «Новороссия», он говорит о деятельности органов власти проекта «Новороссия», который на данный момент просто приостановлен. Ваша оценка, насколько сейчас жизнеспособен этот проект?

Валерий Коровин: Тот проект, над которым работал Олег Царёв, нежизнеспособен в силу того, что Царёв имеет конкретного политического куратора, известного политтехнолога, имя которого не прилично называть, который открывает и закрывает проекты, создаёт и демонтирует партии и считает, что так же можно создать и закрыть проект, связанный с Русским миром, с чаяниями миллионов людей на Донбассе, на Юго-востоке бывшей Украины. Он так же технологично к этому подходит. Есть бабло – пошло, проект заработал, все забегали. Перекрыл бабло – все остановились, должны прекратить любую активность. Так можно обращаться с гастарбайтарами, которые красят ему дачу. Так же он делает и политику. Но так не работают цивилизации, так не живут великие народы, созидающие континентальные государства. Естественно, что невозможно закрыть проект «Новороссия», который является следствием воли русских людей, пытающихся отстоять свою цивилизационную идентичность. И в этом плане я абсолютно согласен с Павлом Губаревым, который говорит, что это культурно-цивилизационное явление. Да, это устремление русских жить в соответствии со своей вековой традицией и видеть свою государственность таковой, какой они её видели на протяжении столетий, а не такой, какую им навязывает кучка обезумевших бандеровцев, засевших в центре Киева. Поэтому невозможно закрыть проект «Новороссия», как невозможно закрыть проект «Русского мира», закрыть проект «Русский народ», запретить русский народ, например, закрыть проект «Русская великая культура», сказав: «Всё, русская культура закрывается, больше не будет никакой русской культуры с завтрашнего дня». Но это просто абсурд и попытка зарвавшихся политтехнологов на самом деле подставить главу государства. Потому что у нас единственный политический суверен – это Путин. И всё, что делается на Юго-востоке бывшей Украины, связывают с Россией, а именно с Путиным. И если, как неаккуратно выразился Олег Царёв, проект закрывается, значит, кто отвечает за это? А это же ведёт за собой делегитимацию власти, лично президента, потому что легитимность нынешней власти как раз и зиждется на чаянии русских патриотов, а это весь русский народ, русское большинство, связанное с развитием, продвижением, восстановлением Русского мира и возвращением его в глобальную цивилизационную орбиту. Именно поэтому такое воодушевление вызвало присоединение Крыма. И Новороссия видится, как следующий этап постулирования воли Русского мира, русского народа и русских как цивилизации. И если говорится о том, что это теперь закрывается, «всем спасибо, все свободны», то понятно, что русский человек это воспринимает, как закрытие своей воли, как то, что с ним больше не считаются, его просто посылают подальше. А как должен человек реагировать на подобные вещи? Конечно, весь негатив будет обращён не на политтехнологов, которые шустрят сегодня на Донбассе от имени президента, прикрываясь его именем, а на самого президента. Поэтому если хочешь подставить Путина, заяви о том, что проект «Новороссия» закрыт.

Елена Афонина: Я процитирую Олега Царёва, он в социальных сетях сообщил, что деятельность объединённого парламента заморожена, поскольку его существование противоречит Минским соглашениям и непосредственно влиять на ситуацию на Донбассе, ни он, ни его депутаты сейчас не могут. Вы сказали о Крыме, и тема Крыма поднималась на саммите Восточного партнёрства, это стало неким камнем раздора, да и сам саммит Восточное партнёрство проходил не так гладко, как, наверное, хотелось бы его основателям и создателям. В итоге всё-таки удалось принять итоговое заявление саммита в Риге. В ходе подготовки декларации возникали споры о включении в текст термина «Аннексия Крыма». Под текстом с этим термином подписались только страны Евросоюза, т.е. ни одна из стран Восточного партнёрства, как мы понимаем, свою подпись не поставила, потому что единогласного мнения по этому вопросу не было. Украина дождалась очередной подачки, речь именно об этом шла. Как вы считаете, почему крымский вопрос стал в данной ситуации в какой-то степени лакмусовой бумажкой для стран, которые участвуют в Восточном партнёрстве?

Валерий Коровин: Потому что для этих стран стало очевидно, что проект «Восточное партнёрство» закрыт. Я думаю, что Олег Царёв завтра должен сделать заявление о том, что проект «Восточное партнёрство» закрыт и больше неэффективен. А направлен он был именно на то, чтобы отрывать куски большой России от самой России, делая её меньше и меньше. То есть, это попытка заманивать слабоверных наших бывших стратегических партнёров, по сути, представляющих собой составные части Русского мира неким европейским кренделем – блистающими супермаркетами, объёмами колбасы, предлагая предать Россию, Русский мир и всю ту цивилизацию, которую мы совместно созидали. Сегодня после возвращения Крыма понятно, что Россия не собирается ничего больше сдавать, куски от неё отрывать чревато, это серьёзное государство, которое может и ответить. И в этой связи теряется всякий смысл в подобных авантюрах, которые европейцы, с подачи США, пытались провернуть на нашем пространстве, Россия возвращается в качестве стратегического субъекта, а значит, дёргать её за усы чревато.

Это Украине уже всё равно, ей остались считанные минуты в исторических масштабах, а Грузия хочет пожить ещё и Азербайджан, тем более Армения, а Белоруссия – вообще наш стратегический партнёр, поэтому, здраво взвесив все «за» и «против», представители этих государств поняли, что скорее Запад должен побеспокоиться о том, что с ним будет, а вот пытаться сегодня наезжать и кусать Россию – это уже совсем бесперспективное занятие.

Елена Афонина: Чиновники разного уровня продолжают отчитываться о доходах за 2014 год. В частности выяснилось, что если бы у российских чиновников был бы свой список Форбс, его бы возглавил скромный заместитель администрации Мурманска Михаил Соколов, у которого за год доход составил 947.108.956 рублей 31 копейка. Здесь возникает другой вопрос, человек же честно эти доходы задекларировал, он же ничего не скрыл, в оффшоры не вывел, у него был бизнес и он продолжает получать дивиденды с этого бизнеса, законы соблюдает, почему тогда такой нездоровый ажиотаж вокруг именно этих деклараций о доходах? Вот прокурор Крыма Наталья Поклонская, за 2014 год заработавшая мене двух млн рублей, получает меньше, чем её замы. Правильно ли, что начальники получают меньше подчинённых?

Валерий Коровин: Мне кажется, правильно, потому что начальник является примером для подчинённого, образцом для подражания и ориентиром, к которому движется всякий подчинённый. Другое дело, что сегодня у российских чиновников не хватает мотивации для работы на государство в силу того, что у государства нет идеологии, как нет, соответственно, идеи существования государства. Человек наш, русский человек, всегда готов работать за идею, когда она есть. А вот когда её нет, он просто чешет затылок и не понимает, зачем он должен стараться, когда все вокруг наживаются. Он смотрит на бизнесменов, на олигархов и говорит: «А что, я меньше работаю? У меня менее нервная деятельность? Менее напряжённый график? Я тоже так же выкладываюсь, но при этом получаю мало, а бизнесмен жирует». И из чувства восстановления справедливости чиновник начинает набирать себе – а у нас чиновник – это всё, он может вообще в принципе всё – «недостающее». Большую зарплату сам себе назначит. А если ему не дают назначить ту, которая ему нравится и мотивирует его, он находит способы добрать себе сам, что положено, и сам же определяет, что ему, собственно, положено. Поэтому, мне кажется, проблема – в отсутствии идеологии. Когда будет идея у государства, тогда будет идейная мотивация у чиновников. Но, с другой стороны, даже если рационально объяснять, почему у чиновников большие зарплаты, в России всё равно это не будет воспринято нормально, это непопулярно в России, с нашей православной этикой, богатый не может быть хорошим, не может быть честным, потому что богатство – это то, что закрывает человеку дорогу к спасению. И у православного человека всегда было так: богатство есть препятствие, если ты богат, значит, нагрешил.

Елена Афонина: Ну а то, что богатые люди и храмы восстанавливают, что богатые люди помогают в том числе совершенно безвозмездно, большая меценатская деятельность – это кого-то убеждает?

Валерий Коровин: В какой-то момент человек, заграбастав огромные деньги, понимает, что деньги с собой на тот свет не возьмёшь, и пора задуматься о вечном. Тогда начинают восстанавливать храмы. Конечно же, каждый человек имеет шанс на покаяние, и он может, как в Евангелие сказано, в какой-то момент раздать всё своё богатство нуждающимся и сконцентрироваться на спасении души. Человек в любой момент свои миллиарды, заработанные непосильным чиновничьим трудом, может пожертвовать на благое дело и спастись, и для этого не закрыта дорога. Но сначала он совершает ошибки, сначала он страшно грешит, наживается, и конечно это вызывает подозрение и порицание в нашем обществе.

Елена Афонина: Грешить можно и зарабатывая 20, 15 и 10 тысяч в месяц, стянуть скрепку, ручку или листочек бумаги из офиса. Это тоже, наверное, не благовидный поступок?

Валерий Коровин: Вот, поэтому наш человек грешит масштабно. «Эх, грешить, так грешить, сразу на миллиард, ну что мелочиться из-за какой-то булавки, отвечать всё равно придётся одинаково, всё равно гореть в одном и том же аду, поэтому красть так по полной программе, миллиардами». С другой стороны, у нас же, если ты украл миллиард, то тебе ничего не будет, потому что можно откупиться, можно потом хорошо провести время, даже если тебя посадили на 5 лет с пилочкой для ногтей. А вот если ты украл бублик, вот тут тебя уже по полной программе раскатают.

Елена Афонина: Вспомните, как в пьесе Островского «Бесприданница» было сказано, что доблесть-то не в том, что не воруешь, а в том, что предлагают, а ты не берёшь.

Валерий Коровин: А это и есть искушение.

Елена Афонина: Карандышеву было сказано: «Так вам никто не даёт, поэтому вы и не берёте».  Тему бесконечно можно продолжать. Разумеется, тема денег, коррупции и чиновников у нас, наверное, самая востребованная после каких-то важных политических событий, но мы перейдём все-таки к той теме, которая для «Комсомольской правды», я в этом абсолютно уверена, является одной из самых главных – это юбилей Комсомолки: 90 лет исполняется «Комсомольской правде», 24 мая произошло важное событие – начался 91-й год жизни «Комсомольской правды», потому что основана газета была в мае 1925 года и первый номер вышел как раз 24 мая. Валерий Михайлович, но ведь сейчас «Комсомольская правда» - это не только печатное издание, это ещё и мощный интернет-сайт, это радиостанция «Комсомольская правда», это некий мультимедийный холдинг. Возникает вопрос – а вот через 10 лет, как вы считаете, печатные издания будут столь же востребованы?

Валерий Коровин: Хотелось бы надеяться на это. Опасения такие возникают, прежде всего исходя из неясности, через 10 лет останутся ли люди, которые ещё будут уметь читать? В принципе, открывать газету и не вверх ногами её держать, не боком, не картинки разглядывать, а именно прочитывать, понимать смыслы, содержание. Ведь «Комсомольская правда» находит грань того баланса, соотношения между подачей и доступностью и содержанием. Есть, конечно, жёлтые газеты, они развесёлые, но содержания там ноль. Есть серьёзные, содержательные газеты, но их невозможно читать, потому что с подачей у них проблема. А вот «Комсомольская правда» по этой грани проходит все эти годы, и я помню, ещё в советские времена, которые я застал, позднесоветские, «Комсомольская правда» была одной из самых интересных газет. И вот её 90-летие – это есть фактор, связующий эпохи, демонстрирующий преемственность нашей истории, что советский период был частью нашей истории. И ничего такого зазорного или необычного в названии «Комсомольская правда» нет. Потому что комсомол был переосмыслен русским народом, русским обществом так, что никак не противоречил нашей действительности, отвечал эпохе модерна, шёл в ногу со временем. А сегодня «Комсомольская правда» отвечает своей эпохе – информационной, динамичной, ликвидной, меняющейся стремительно, и так же подбирает форматы. Поэтому остаётся на плаву. И если бумажная пресса и будет отмирать, то содержание всё равно останется, всё равно останется профессионализм, ну а из уважения к прошлому, к истории кто-то будет открывать и бумажную «Комсомольскую правду».