Удальцову нужно время для того, чтобы прийти в себя, отсидеться, собраться с мыслями, обдумать всё, упорядочить свои взгляды, обозначить правильные приоритеты и выбрать верный путь. Это может быть путь национал-большевизма, третий путь имперского сталинизма. Этот путь не означает ни солидарности с действующим политическим режимом, но и, тем более, солидарности и совместного политического действия с либералами, являющимися абсолютными антиподами национал-большевиков.

Пока координатор "Левого фронта" Сергей Удальцов отбывает свой очередной срок под домашним арестом, многих политических экспертов, а в особенности журналистов беспокоит вопрос - а не забудут ли эту яркую медийную личность потребители масс-медиа в мире столь быстро меняющейся информационной картины? И не займёт ли кто другой место Сергея Удальцова в неплотных рядах лидеров болотной оппозиции?

Может показаться парадоксальным, но домашний арест Сергея Удальцова даёт ему новый исторический шанс. Да, забудут, да, выпадет из динамики новостной картины дня. Не исключено даже, что место Удальцова на очередной "болотной" трибуне займет кто-то другой. Вот и… хорошо! Это всем пойдёт только на пользу. Ибо забудут одного Удальцова, но медийная смерть "болотного" активиста Удальцова расчистит дорогу для рождения нового лидера - столь же яркого - пассионарность качество, данное по рождению - но идеологически иного, не запачканного контактами с либеральной мразью.

Из Авангарда…

Несмотря на относительную молодость, Сергей Удальцов является политиком со стажем. В 1997 году он появился во главе колонны в качестве руководителя "Авангарда Красной молодежи", молодежной организации, которая была создана при "Трудовой России" Виктора Анпилова. Ворвавшись в ряды оппозиции ненавистного ельцинского режима, АКМ являл собой при этом абсолютную кальку с "Национал-большевистской партии", созданной тремя годами ранее, и к 1997 году находившейся на пике.

Яркая идеология, радикальная эстетика, высокий интеллектуализм, и неудержимый политический активизм завораживали и порождали множество аналогичных, эстетически и идеологически близких организаций и кружков. Одной из них стал АКМ, который исповедовал идеологию национал-большевизма, но с чуть большим левым уклоном. Красное знамя, белый прямоугольник, чёрный Калашников. Даже стилистически это перекликалось с красным флагом, белым кругом и чёрным серпом и молотом НБП. Тогда мы шагали рядом.

Дальше был уход от Анпилова, самостоятельная деятельность, многочисленные блоки, переконфигурации. В сурковском симуляционном политическом болоте мало кто выживал. Но Удальцов выжил, сохранился, и всё это время последовательно занимался политикой - пережить этот период - уже героизм.

…в "болото"

То, что Удальцов, в конце концов, оказался в стане болотной оппозиции - просто казус и недоразумение. И здесь он, очевидно, стал жертвой либеральной разводки. Ему просто запудрили мозги, как это часто делают либералы, когда сталкиваются с марксистами, им предъявляют идеологию неомарксизма Эммануила Валлерстайна.

Неомарксистская идеологическая модель утверждает, что глобальная пролетарская революция возможна только после того, как "пролетарии всех стран объединятся". По этой логике пролетарская революция 1917 года произошла слишком рано, т. к. пролетарии были разрозненны и заключены в рамки национальных государств. Перманентная революция, провозглашённая Троцким, захлебнулась. А Сталин пошёл по имперскому, национал-большевистскому пути.

Совсем иная картина сейчас. Глобализация стирает границы. Идёт процесс масштабного перетока рабочей силы, обездоленных, пролетариата. В экономических терминах Валлерстайна, глобальный капиталистический запад - это центр, первый мир; глобальное производство с дешёвой рабочей силой - это периферия, третий мир. Но на пути глобального восстания пролетариата третьего мира против глобального финансово-капиталистического центра лежит… второй мир, или, как его определяют неомарксисты, полупериферия, в центре которой лежит… Россия.

Технология устранения этой преграды, по Валлерстайну, в растворении. Носители западного мышления переместятся на запад, а оставшееся социальное пространство заполонят орды "гастарбайтеров" бедного юга, глобальной периферии. Полупериферия просто перестанет существовать, будет разделена между центром и периферией. Вот тогда то и случится глобальная пролетарская революция, и доминирующий финансово-капиталистический класс будет сметён.

То есть, по сути, если исходить из неомарксистской логики, пролетарская революция возможна только после завершения процесса глобализации. И это не что иное, как повестка дня болотной оппозиции. Взгляды, которые она исповедует, - это ультралиберальные взгляды, направленные на интеграцию России, а точнее, её "креативного класса", норкового сегмента в глобализационный проект центра.

Остальная же, нелиберальная, "дремучая", "мракобесная" часть пустой России будет затоплена водами обездоленного Юга, ордами периферии, как должно было быть затоплено Берлинское метро в 1945 вместе с находившимися там людьми.

Казалось бы, причём здесь патриот Удальцов? А при том, что если ты марксист, Серёга, значит ты за "пролетарии всех стран - соединяйтесь!", а дальше - за глобальное восстание пролетариата против класса эксплуататоров. "Всё так, да, за это!" - на эту уловку как раз и попадается Удальцов, которому поясняют, что без глобализации, без её полноценного завершения невозможно мобилизовать пролетариат на революцию. То, что в расход при этом идёт Россия - ему сообщать не обязательно. Либералы всегда скрывают истину.

Вырваться из болота

Стартовав с национал-большевистких позиций, для которых, следует напомнить, "Россия - всё, остальное - ничто!", политик Удальцов по недоразумению оказался в "болотных" рядах. По инерции следуя марксистской логике, он стал разменной монетой в технологических играх либеральных акторов, таких, например, как пресс-секретарь Дмитрия Медведева Наталья Тимакова, откровенных врагов России вроде объявленного в розыск грузинского псевдополитика Таргамадзе, и других проходимцев, с которыми мы боролись в 90-е, вроде ельцинского последыша Немцова.

По сути, Удальцов как героическая личность, как революционер, как носитель национал-большевистской идеологии никакого отношения к этим сомнительным персонажам не имеет, и просто в силу своей искренности, открытости и вытекающей из них даже некоторой политической наивности, оказался объектом политтехнологических манипуляций, инициированных Госдепом, политических акторов внутри России и за её пределами. Это идеологический недосмотр, политический просчёт, ошибка, которую, в конце концов, узрел даже Эдуард Лимонов, по тем же причинам переместившийся из национал-большевисткого сегмента в оранжистский, потерявший на это драгоценное время и политическое лицо.

Удальцову нужно немного времени для того, чтобы подумать, прийти в себя, отсидеться где-то, собраться с мыслями, ещё раз обдумать всё, упорядочить свои взгляды, обозначить правильные приоритеты и выбрать верный путь.

Это может быть путь национал-большевизма, третий путь имперского сталинизма. Этот путь, что очевидно, не означает ни солидарности с действующим политическим режимом, но и ни, тем более, солидарности и совместного политического действия с либералами, являющимися абсолютными антиподами национал-большевиков. А может быть продолжение движения в болото под грузом неомарксистской аргументации неизбежной глобализации с последующей реализацией троцкистской формулы перманентной революции. Но уже без России, без русских, с Эммануилом Валлерстайном наперевес, под аплодисменты Немцова, Навального и непременно улыбающегося Макфола. Арест, исчезновение из медийного пространства на время - это хороший выход из сложной ситуации, начало новой политической жизни. Или же продолжение погружения в трясину либерального троцкизма. Пора сделать выбор, Сергей…