Сетевые, или как их ещё называют, сетецентричные войны представляют собой новейшую технологию захвата территорий, отторжения пространства в свою пользу, перевода его под свой контроль, частным случаем чего является, например, смена правящего режима в государствах. Особенностью же сетевой операции является то, что она осуществляется преимущественно без использования обычных вооружений.

В этом заключается главная цель сетевых войн, являющихся новейшей разработкой Пентагона – увеличить пространство контроля не вовлекаясь, по возможности, в открытую «горячую» фазу противостояния с противником, хотя она не исключена.

Детали этой разработки не разглашаются открыто, а информация о ней распространяется только в специализированных закрытых сообществах и экспертных комьюнити. Однако, эта технология является закрытой лишь в определённой степени, как всё в Америке. Американцы - очень откровенные люди, которые исходят из того, что за пределами американского экспертного сообщества, а уж тем более за пределами самой Америки живёт весьма тёмный люд. И если человек не относится к элитарному экспертному сообществу, то он не способен понять сути описываемой стратегии, а если и способен, то в этом случае, очевидно он представляет какой-либо маргинальный интеллектуальный кружок и не может повлиять ни на принятие судьбоносных решений, ни, тем более, на ход истории, а значит его доступ к «идеям» не опасен. Остальное же, «не интеллектуальное» население планеты тонет в потоках мусорной, ничего не значащей информации, и не в состоянии выделить из неё что-либо ценное. Именно по этой причине американские стратеги описывают свои разработки со всей американской откровенностью во множестве научных книг, статей, на специализированных сайтах, в других источниках, справедливо полагая, что если это и будет кем-то прочтено, то только узкой прослойкой посвящённых специалистов. Для большинства же всё это просто не представляет интереса, ну а политические элиты стран-соперниц вряд ли способны всё это адекватно воспринять без специализированной экспертной поддержки. Именно поэтому Збигнев Бжезинский спокойно выпускает свои труды, где открыто описывает стратегии развала постсоветского пространства, а затем России, которые сегодня реализуются. Мы же, открывая книжку Бжезинского, с удивлением обнаруживаем, что всё, что с нами произошло в начале 2000-х, Бжезинский, оказывается, описал ещё в 1997. И сегодня описанное им в конце 90-х, продолжает происходить на наших глазах.

Технология т.н. «цветных революций», являющаяся частным случаем, разновидностью сетевых операций, называемых ещё Операциями базовых эффектов, - тоже, в общем-то, не являлась секретом и была описана Джином Шарпом ещё в конце 1980-х. По его пособию «От диктатуры к демократии» была разрушена Югославия, а в середине 2000-х годов мы с удивлением обнаружили реализацию этой же технологии на постсоветском пространстве.

Исходя из того, что все эти модели в лучшем случае становятся достоянием маргинального меньшинства, которое аппаратно ни на что в реальной политике не влияет, максимум «раскрывая» всё это на своих маргинальных Интернет-ресурсах, американцы совершено не беспокоясь относительно судьбы подобных разработок, особо их не пряча, но и не выпячивая, шаг за шагом реализуют сетевые стратегии против своих геополитических противников, ставя их перед фактом уже свершившихся процессов.

Таким образом, с одной стороны, информация о технологии сетевых войн является довольно эксклюзивной и относительно закрытой, и в том виде, в котором она доходит до России, учитывая перевод, трактовку и среду восприятия – эта информация во многом теряет свой изначальный смысл, и её распространение в узких кругах представляется для американцев неопасной. С другой стороны, наибольшую ценность здесь представляет именно трактовка, популярная дешифровка, толкование в доступном стиле сути и последствий этой технологии.

Разработанная Офисом реформирования секретаря обороны вооруженных сил США, под руководством вице-адмирала Артура Себровски, эта технология относится к войнам шестого поколения. Фактически эта разработка относится к разряду именно военных стратегий, т.к. направлена на то, чтобы осуществлять захват власти в государствах и ставить их под свой контроль так, чтобы противник узнал о своём поражении только после того, как оно уже состоялось. Не смотря на то, что сетевые войны в основном ведутся без использования обычных, классических средств вооружения, без прямого использования армии и ставших привычных нам за последние столетия технологий проведения военных операций, возможны и горячие фазы сетевой войны. Силовое воздействие осуществляется в том случае, когда источники сопротивления с одной стороны несистемны – т.е. их нельзя устранить сетевым способом, с другой стороны – маргинальны, фрагментарны и незначительны. Например, разрозненные небольшие террористические группы, случайным образом разбросанные по значительной территории и не имеющие общей стратегии и координации действий между собой. Однако даже при этих условиях силовая фаза сетевой операции проводится лишь в крайнем случае, в основном когда значение имеет временной фактор и необходимо ускорить завершение операции. Вместе с тем, важнейшим элементом сетевой стратегии является «стравливание» групп противника между собой, провоцирование вооружённых конфликтов, столкновений и прочих силовых и насильственных действий на территории противника.

Три парадигмы войны

Говоря об отличии сетевых войн от обычных, необходимо учитывать три фазы развития человеческой истории: аграрную, индустриальную (промышленную) и постиндустриальную (информационную). Им соответствуют три социальных формата - это премодерн, модерн и постмодерн. Нынешнее, современное нам общество всё больше постмодернизируется, соответственно, технологии модерна, то есть индустриальные технологии, которые реализовывались в ведении обычных войн, где доминируют армии, военная техника, численный состав, - уходят в прошлое. Постиндустриализация современного мира и постиндустриальные технологии делают акцент на передачу информации и здесь ключевым моментом, ключевой функцией, областью передачи и средой распространения этой информации является сеть. Сеть – это уже явление постмодерна.

Всё это необходимо понимать для того, чтобы оценить, насколько устарели индустриальные подходы ведения обычных войн, а следовательно, для того, чтобы адекватно представить себе, какова роль сугубо индустриальной системы т.н. ядерного сдерживания, на которой покоилась безопасность двухполярного ялтинского мира эпохи модерна. Старая поговорка о том, что генералы всегда готовятся к прошедшей войне, приобретает здесь действительно жизненно-важное значение. Без осознания сути «новой теории войны» можно просто забыть о понятии безопасности, так же как и о возможности сохранения суверенитета.

Многочисленные примеры, в том числе и из новейшей истории, доказали, что Америка ни при каких обстоятельствах не пойдёт на ядерное обострение до тех пор, пока у России хотя бы номинально остаётся её ядерный потенциал, и пока она даже гипотетически способна нанести ответный ядерный удар. Так же исключено любое прямое военное столкновение основных сил НАТО с российской армией, т.к. это теоретически может повлечь за собой, в случае тенденции к поражению, ядерный удар со стороны России по территории США или стран участниц блока НАТО. Однако, вместе с этим, совершенно не исключены ситуации непрямого столкновения в локальных конфликтах, либо «обоснованные» локальные удары по территории России в случае, если это будет вызвано необходимостью подавления локальных точек сопротивления небольших террористических групп, что записано в концепции национальной безопасности США. В этом случае ядерный ответ со стороны России является несоизмеримым, а значит маловероятным. Ну а главным инструментом горячей фазы сетевой войны является «спровоцированный» военный удар по территории противника (или по территории, находящеёся под его стратегическим контролем) со стороны третьей силы. Данный метод ведения войны вытекает из стратегии «Анаконды», активно применяемой США, на чём мы ещё остановимся подробнее в следующих главах. Примером же такого «спровоцированного» военного удара стало нападение Грузии на Южную Осетию, сетевой операции США против России, в результате которой были созданы т.н. граничные условия для военной агрессии на территорию, стратегически подконтрольную России, без прямой увязки с американским центром принятия данного решения.

Таким образом, спокойствие относительно безопасности России, связанное с надеждой на наш «ядерный щит», доставшийся нам из эпохи модерна, при наличии постмодернистской технологии сетевых войн, является достаточно мнимым. Это всё равно, что надеется на свой арбалет или тугой лук с острыми стрелами в ситуации, когда противник готовит авианалёт эскадрой сверхзвуковых бомбардировщиков. Вооружения индустриальной эпохи так же проигрывают перед постиндустриальными информационными стратегиями, как воинство эпохи премодерна перед лицом индустриальных армий. Кавалерия, конечно, принимала участие во Второй мировой войне, но не стала решающим фактором победы.

Геополитическая подоплёка сетевой войны

В своих действиях американцы всегда исходят строго из законов геополитики, а основной константой геополитики является противостояние цивилизации суши, которую сегодня представляет Россия, и цивилизации моря, оплотом и доминантой которой являются США. Геополитика неотменима для США, они исходят всегда только из геополитических принципов, поэтому геополитическая константа присутствует в каждом их шаге и в каждом конкретном действии. Сетевые войны - это та технология, которая логически вытекает из геополитики. Основной угрозой США, исходя из геополитической логики, является Россия - как большое пространство, соответственно, их основной задачей является уменьшение этого большого пространства путём отторжения территорий в свою пользу и разделения его на части.

В геополитике пространство имеет решающее значение, порой даже вне зависимости от его качества – наделённости полезными ископаемыми или плодородными землями, хотя с точки зрения «сакральной географии» - предшествующей геополитике, качество пространства имело огромное значение. Россия является крупным геополитическим субъектом, в геополитических терминах – большим пространством, а значит она представляет угрозу для единоличной американской доминации. Цель американской «Империи» – разделить это большое пространство на части, на как можно более мелкие фрагменты. И здесь все средства хороши: начиная от идеологических диверсий, морального разложения, холодной войны, экономической блокады, и заканчивая прямыми военными ударами. Сетевые войны лежат где-то посередине.

Информация - как мусор

Сетевые войны ведутся там, где существуют сети, существование которых, в свою очередь, возможно лишь на фоне информационного пространства. Особенностью информационного пространства является абсолютная возможность производства, передачи и восприятия информации в любом количестве и с максимальной скоростью. В этих условиях наиважнейшим фактором становится качество информации. Производимый в современных условиях объём информации девальвирует её ценность, утомляет сознание, делает восприятие всего производимого объёма информации невозможным. Тем более невозможной становиться оценка информации, её критическое осмысление и использование. Современный человек в состоянии воспринять информационные потоки лишь урывочно, а акцентировка сообщений осуществляется объёмом потока информации на «заданную» тему. Однако всё это является идеальной средой для проведения сетевых операций, или как их ещё называют – Операций базовых эффектов.

Информация – это, отнюдь, не весь тот мусор, который получает человечество из СМИ и Интернета. «Засорение эфира» осуществляется умышленно. Точнее, умышленно создаются условия для того, чтобы поток информации постоянно усиливался, а способность усвоить и критически осмыслить полученную информацию каждым отдельным индивидуумом, соответственно, снижалась. Это необходимо для того, чтобы вычленить из общего потока информацию, действительно имеющую хоть какую то ценность, было бы достаточно сложно. Степень ценности в данном случае определяется возможностью полученную информацию использовать. В этой замусоренной среде и осуществляются сетевые операции, а именно, информация, имеющая стратегическое значение, передаётся… по открытым каналам. Прямо в «эфир», через официальные обращения, выступления, статьи в крупнейших СМИ, открыто по сети Интернет. Задания для агентуры в сетевой войне передаются не шифровками, а прямо в «открытый эфир». Их может услышать любой, но вычленить из общего потока информации и правильно расшифровать может не каждый.

Америка является производителем огромного количества информации, но только те, у кого есть определённые коды, некие ключи для дешифровки, способны правильно ей распорядиться. Для определения этих, своего рода, «решёток», сквозь которые пропускается вся информация и отсеивается информационный мусор в новой теории войны используется понятие сетевой код. Это именно та матрица, с помощью которой можно сипарировать информацию, разделить на потоки, систематизировать, отделить ценное, проанализировать полученное и использовать по назначению. Сетевой код - это та решетка, которая вычленяет имеющую ценность информацию из всего остального мусора, прокачивая её дальше, по сети.

Структура «сети»

Сетью является любая среда, через которую можно прокачать нужную информацию, заставив её работать. Качественной, правильно настроенной сетью является та, которая воспроизводит «нужное», предсказуемое, или, по крайней мере, предусмотренное действие, вписанное в общую стратегию. Контентом наполнения сети является вычлененная из общего информационного потока с помощью необходимого сетевого кода информация. При этом сетевой код может быть как существующим – т.е. сложившимся в процессе формирования сети, так и сформированным – т.е .привнесённым искусственно в уже сложившуюся сеть. Сформированный сетевой код представляет собой своего рода перепрошивку сети, и осуществляется таким же образом, каким, например, перепрошивается мобильный телефон.

В реале сети обычно представляют собой общественные организации, фонды, неправительственные структуры, движения и политические партии, которые ангажируются тем или иным образом одной из сторон, ведущих сетевую войну. Так же это могут быть редакции газет и журналов – как крупных, так и самодельных фэнзинов. Сеть – это вокально-инструментальный ансамбль, изучающий народный фольклор и имеющий обширные контакты с такими же ансамблями в других точках. Это комьюнити в Живом журнале, это клуб охотников, филателистов или собирателей антиквариата, имеющий связь по переписке с другими подобными клубами в разных точках планеты, члены которых периодически съезжаются на общие собрания или форумы. Наконец сеть – это небольшие террористические группы, имеющие контакт между собой через Интернет или посредством мобильной или спутниковой связи, объединённые общими мировоззренческими установками. Сеть - это всё то, через что можно пропустить определённый сигнал, который будет воспринят, передан и, в конечном итоге, реализован в действие. Сеть может быть создана. Сеть может быть настроена определенным образом. Она может быть перепрошита, а может быть использована прямо в исходном виде, с теми параметрами, которые имеет по факту. Для её использования достаточно эти параметры просто знать, чтобы включить сеть в общую стратегию. Сеть – это всё, что имеет контакт между собой. Количество участников сети, её объём, абсолютно не является залогом качества. В конечном итоге – любой контакт между двумя людьми, передавшими друг другу что-то – это простейшая модель зарождающейся сети. Чиновник в Вашингтоне, работающий в госструктуре, и передавший единожды информацию для репортёра в Исламабаде по электронной почте, даже если они никогда друг друга не видели и не увидят – это зачатки сети. А если это случилось повторно – это действующая сеть, которую возможно включить в текущую сетевую операцию. Иными словами, информационное общество представляет собой идеальную среду для создания, функционирования и использования сетей. Сети, действительно, повсюду, и это не метафора. Сети – это объективная реальность.

Отсутствие центра

Сетевая война никогда не ведётся прямым образом. Заказчик никогда напрямую не связан с исполнителем. И даже если провести линию через множество посредников от исполнителя к заказчику – прямой не получится. И кривой не получится. Совокупность проведённых линий образует сеть. Если у вас получилась прямая или даже кривая – то перед вами не сетевая операция, а обычное, классическая операция эпохи модерна, в которой связь между заказчиком и исполнителем, даже при отсутствие некоторых промежуточных элементов, вполне установима. Конечно, между США и многими событиями по всему миру возможно установить связь, недвусмысленно определив заказчика того или иного процесса. Но эта связь будет сугубо умозрительной. Если конечно речь идёт о сетевой операции. Современный информационный контекст таков, что Америке можно предъявить всё что угодно, начиная от «оранжевой» революции на Украине, и заканчивая разрушительным цунами в Юго-Восточной Азии. И даже если все факторы будут в пользу предъявленных версий, вам, в лучшем случае просто рассмеются в лицо или отправят в дурдом, ибо у вас не будет ни одного прямого факта, а все улики и цепочки будут уводить вас в бесконечные дебри сетей переплетаясь, сходясь и расходясь в произвольном порядке. Кто, Америка? Кто именно? - «Сенатор Джонс, это вы устроили цунами»? – «Да, господа, я уронил чайную ложечку за борт своей яхты, отчего и произошло цунами, приведшее к тяжким последствиям и многочисленным жертвам». Даже если сенатор Джонс или Смит и был задействован в сетевой операции, то не факт, что он сам знает об этом.

Америка, а именно она сегодня ведёт сетевые войны, никогда впрямую не участвует в сетевых операциях. Для примера можно взять сетевую операцию США против России в Чечне. Для того чтобы начать сетевую операцию, необходимо создать граничные условия, то есть те условия, при которых стороны, участвующие в конфликте, сами становятся заинтересованными и естественным образом ангажированными в эту ситуацию. В Чечне заинтересованной стороной были англичане, когда-то имевшие там нефтяные промыслы, которые в своё время были национализированы и отобраны у них. Но до этого англичане вложили туда большие средства. Существуют английские дома на окраинах Грозного, которые стоят до сих пор. Во время первой военной кампании в Чечне англичане занимались финансированием. Они были заинтересованы в решении чеченской ситуации в свою пользу, для того, чтобы вернуться туда и вернуть то, что они имели - нефтяные месторождения, контроль над нефтяными ресурсами. В этом были заинтересованы конкретные британские финансисты, наследники старейших финансовых империй, некогда вложившихся в нефтяную отрасль на Кавказе, и до большой геополитики им, по большому счёту, не было никакого дела.

Ещё одной стороной оказалась Саудовская Аравия, которая была заинтересована в трансляции ваххабитской, исламистской идеи в Чечне, где после советского периода осталось выжженое идеологическое поле. Участвовала в этом и Восточная Европа во главе с Польшей, которая ненавидит Россию, переживая страшные постимперские комплексы, которая создавала негативный информационный фон вокруг действий федерального центра в Чечне. И ещё Турция, которая хотела влиять на Азербайджан, и была заинтересована в поставках своего оружия в зону конфликта. Все эти участники чеченской сетевой операции непосредственно включились в этот проект без какого-либо прямого указания из США: англичане финансировали, преследуя свои интересы возврата собственности; Саудовская Аравия поставляла кадры, нескончаемый поток боевиков, создавая свой ваххабитский интернационал; Польша и Восточная Европа обеспечивали информационную политику, дискредитирующую Россию во всём мире, исходя из собственного рессантимана по отношению к России; через Турцию и Азербайджан были налажены каналы поставки вооружений, ибо существует пантюркистский проект. Это – типичная сетевая операция, в которой заказчик не очевиден. Его и нет. Там не было прямого американского финансирования. Ну а если представить себе, что США просто тупо за всё платили, то полученная сумма превысит затраты США на военную операцию в Ираке, уже признанную самой дорогостоящей в истории человечества, в сотни раз. Сетевая операция не предусматривает больших затрат. Её принцип как раз и заключается в том, чтобы грамотно, рационально использовать то, что уже существует, в свою пользу. США на чеченскую кампанию, по большому счёту, не потратили ни-че-го. Однако она чуть нас не убила, поставив на грань существования российскую государственность. Фактически Россия стояла на пороге краха и развала, потому что возник коллапс системы российской власти. А развал России – это и есть главная геополитическая цель США.

Признаки сети

Каковы основные признаки сети, которые следует знать? Прежде всего, сеть не управляется из единого центра. Вместе с тем, в сетевой войне существует такое понятие как намерение командира. Участники сети понимают общий замысел и должны сами улавливать смысл происходящего. Они не получают прямые команды – «пойди туда», «сделай это», потому что это не классическая армия эпохи модерна, это совершенно иной тип управления. Скорее сеть осведомляется в отношении конечного замысла «командования», которого, по большому счёту, нет. Никто не «командует» сетевой операцией. Есть некоторые аналитические, экспертные центры, разрабатывающие различные стратегии. Их деятельность открыта, а результаты доступны каждому и зачастую не носят прикладного характера. Есть полит-технологические центры, пиар-конторы, службы по связям с общественностью, СМИ и т.д. – их на порядок больше, чем аналитических экспертных структур. Пользуются ли вторые разработками первых? Возможно. Какими именно и в каком объёме – поди разбери. Многие из этих агентств существуют на гранты каких-то финансовых структур, некоторые просто являются службами при банках или финансовых компаниях. Как эти компании связаны с правительственными структурами США, с Госдепом, с Белым домом, с федеральной резервной службой? Да как и все компании в глобальном финансовом мире, как и все компании, фирмы и банки друг с другом. Количество связей заведомо превышает математическое множество. А теперь докажите связь «ботанического» аналитического научного центра в Праге с «оранжевой» революцией на Украине…

Есть некоторые подразумевания, которые могут быть озвучены центром сетевой операции, например, через СМИ, где-то на каких-то конгрессах, форумах. Это могут быть официальные заявления, доклады тех же научных центров, обращения членов правительства и официальных лиц, намеки политтехнлогов в интервью, высказывания политиков и общественных деятелей. Всё это считывается сетью, то есть теми структурами, которые инициированы этими центрами, подключены, ибо перепрошиты. Дальше эти структуры действуют исходя из озвученного намерения, исходя из обстановки, самостоятельно принимая решения. Они улавливают намерение командира и действуют по обстоятельствам. Если действие оказывается неудачным или провальным, или вообще не осуществляется – сетевой центр не несёт за это прямой ответственности, переконфигурируя сеть другим образом. Да и «центра» то самого как такового нет. Научные экспертные лаборатории центр? Нет, они несут ответственность только за сухие теоретические выкладки. Пиар-стурктуры, СМИ? Они очевидно исполнители. Правительство США? Это явно не их компетенция. Госдеп? Возможно, но где доказательства, звонки, распечатки бесед? Их нет, потому что их не существует. Никакой прямой увязки между центром принятия решения и исполнителем нет, а информация – намерение командира – передаётся по открытым каналам.

В этой связи так же следует отметить такое понятие сетевой войны, как самосинхронизация. Это означает, что узлы сети могут действовать автономно от центра, для того, чтобы не вскрыть центр происхождения основной стратегии, заданий, и конкретных действий. В большинстве случаев они даже не имеют представления, о том, где конкретно находится центр или центры принятия решений. Четь ориентируется на контент. Сетевыми узлами могут быть практически автономные структуры, которые связаны между собой горизонтально, при этом они могут находиться в самых невероятных местах, в местах принятия решений противника, в средствах массовой информации, в общественных структурах. Связываясь между собой в рабочем порядке, они напрямую не выказывают центра происхождения своих задач. Но даже в случае, если увязка сетевой структуры и центра управления будет вскрыта, их связь может быть доказана только косвенно. По умолчанию подразумевается, что центра нет, намерение командира считано, а сеть сама настраивается исходя из задачи и возможностей, т.е. самосинхронизируется

Для успешного проведения сетевой операции также важен такой фактор, как скорость передачи «команды», представляющей собой пакет сообщений, а так же скорость обратной связи. Скорость обеспечивается использованием современных, новейших, информационных и технологических достижений. И чем быстрее коммуникация, тем она эффективнее, ибо скорось передачи данных обеспечивает тайминг. То, что принесёт колоссальный эффект в течении 10 минут, потеряет всякий смысл через четверть часа. Ну а в некоторых случаях речь идёт о секундах.

Сетевая операция определяется как совокупность действий, направленных на формирование поведения нейтральных сил, врагов и друзей в ситуации мира, кризиса и войны. То есть сетевая операция проводится до начала горячей фазы, до её пуска; во время - чтобы курировать и менеджировать все процессы; и после - для того, чтобы зафиксировать и закрепить результаты. Иными словами, сетевые войны, в отличии от войн предыдущих эпох, идут всегда.

Примеры сетевых операций

Типичными сетевыми операциями являются так называемые «цветные» революции на постсоветском пространстве. «Революция роз» в Грузии, оранжевая революция на Украине, попытки совершения «оранжевых» переворотов в Молдавии, Азербайджане, Узбекистане, попытки свержения сетевыми средствами режима в Белоруссии – являются типичными примерами операций базовых эффектов. Не секрет, что и для России разрабатывалась и готовилась сетевая операция, которая должна была реализоваться в момент пересменки власти 2007-2008 годов. Операция не удалась в силу того, что эта технология была вовремя распознана, разоблачена и ей были поставлены определённые преграды. Стоит отметить, что нынешнее пространство СНГ, или т.н. постсоветское пространство является приоритетной зоной ведения сетевых войн. Ибо, как говорил английский геополитик Маккиндер – «кто контролирует Хартленд, тот контролирует мир».

Разветвлённые западные сети существуют на сегодняшний момент в самой России. Созданные в период правления Ельцина, они поначалу финансировались через систему грантов и представляли из себя преимущественно неправительственные организации и общественные фонды, деятельность многих из которых на данный момент приостановлена именно по той причине, что это западные вражеские сети. Их основной целью было ангажировать элиты, активную часть нашего общества, переформатировать её в западном, проамериканском ключе. Эта задача была во многом реализована и наши нынешние элиты, и подавляющая часть медиа-элиты в значительной степени сегодня заминированы такими кадрами, воспитанными и идеологически сформированными в начале 1990-х, в период ельцинских реформ.

С приходом Путина они где-то притаились, но активизация этих сетей и центров в том плане, чтобы вернуть ситуацию в состояние начала 1990-х, возможна в любой момент, стоит только дать слабину и отступить от того курса, который установился при Путине и был продолжен Медведевым. С одной стороны эти сети можно обнаружить по их активности, с другой стороны - прокачка информации по этим сетям, то есть их активизация, может сформировать политическую ситуацию в России, сделать данностью этот, на данный момент замороженный, проект, вновь концептуализировав нынешнюю элиту в либерально-западническом ключе. Эта сеть может либо спалиться, и тогда она будет устранена, либо сыграть свою роль, восторжествовать и переформатировать российское политическое пространство, вновь взяв верх.

Интернет имени Пентагона

Не смотря на то, что элементы сетевых стратегий использовались и в прежние эпохи, особенно системно и довольно часто в период Второй мировой войны, первой ярко выраженной «сетью» со всеми присущими ей параметрами, своего рода моделью сети стала именно сеть Интернет. Не секрет, что сеть Интернет изначально была разработана Пентагоном, именно военным ведомством, и распространилась с территории Соединенных Штатов. Чисто теоретически она может быть Соединёнными Штатами так же и свернута, после чего Интернет может прекратить своё существование как глобальная сеть, сохранившись лишь в локальных «национальных» зонах. Некоорые страны Юго-Восточной Азии, и в первую очередь Китай, уже пошли по этому альтернативному пути, начав создавать национальные сегменты Интернета. Так же в Америке находится и служба регистрации доменных зон, например, зона RU, которая зарегистрирована в США, в может быть закрыта. В своё время была предпринята попытка закрытия зоны SU.

Изначально разработанная Пентагоном, сеть Интернет долгое время использовалась для внутренних нужд американского военного ведомства. Почему же она была раскрыта? Потому что она в принципе снимает любые барьеры для передачи информации, создавая идеальные условия для ведения сетевых операций. Сеть Интернет раскрепощает процесс передачи информации, делает его общедоступным и, в то же время, создаёт поток информационного мусора. Это информационный фон, из которого обычному человеку сложно вычленить ценную информацию, отделив её от неценной, уловить какой-то смысл. Интернет был глобализирован, то есть стал общедоступным, потому что это отвечало военным интересам США. Ведь концепция сетецентричных войн имеет то же самое происхождение.

В момент кризиса, непосредственной реализации сетевой операции или глобального обострения США могут закрыть ту или иную доменную зону. Поэтому речь о национализации Интернета в России идёт довольно давно. В частности, эту тему на одной из встреч с представителями молодёжных движений уже поднимал Владислав Юрьевич Сурков - первый заместитель главы администрации президента. Он говорил о том, что это неизбежный процесс - Россия идёт к национализации Интернета. Но здесь есть и обратная сторона: необходимо учитывать, что создание национального Интернет-пространства не сможет дезавуировать действия глобально сети, центром которой являются США. Оно может существовать параллельно, и, как мы видим, в Китае оно существует, но ничто не мешает любому китайцу взять ноутбук с операционкой Windows и через спутник выйти в обычную глобальную сеть, минуя свою национальную доменную зону и свой национальный сегмент. Создание национального сегмента сети Интернет необходимо, оно стратегически обоснованно, но это не панацея. Это не дезавуирует глобальный Интернет. В то же время наличие национального сегмента не может заменить по эффективности глобальной сети Интернет, в случае умышленного прекращения её существования со стороны США в определённый момент. Ибо Интернет происходит из Америки, а значит стоит на службе интересов Америки и в случае, если Америка обнаружит, что существование сети Интернет идёт в разрез с её интересами, Америка, породив, так же может и убить Интернет. Однако уже сейчас сетевой принцип, реализовавшись в моделе Интрнета, может быть трансполирован на любые сегменты современного постмодернистского общества. К примеру сетевой принцип создания организации на сегодня является наиболее оптимальным для того, чтобы в режиме ограниченных ресурсов, используя новейшие современные технологии, в первую очередь, медиа-ресурсы, и формируя общественное мнение - эта задача является основной для сетевых структур - достигать реализации целей по формированию общественного мнения в альтернативном атлантистскому ключе. И раз уж сети пронизывают наше пространство вдоль и поперёк, мы просто обязаны освоить эту технологию, поставив её на службу отстаивания наших геополитических интересов. Не бороться, ибо это бесполезно, но брать под контроль. Чтобы выжить.

Опубликовано в журнале "Политический класс", № 2(50), февраль 2009 г.