Взрыв народного недовольства в московском районе Бирюлево Западное заставил прозреть чиновников. Они вдруг поняли, что Покровская овощная база в этой части столицы - источник разного рода "недостатков". Базу, которую, как еще совсем недавно уверяла районная власть, было нельзя закрыть из-за ее стратегического значения для Москвы, закрыли. Пока только на пять "санитарных дней". Карающим рычагом экстренно включившегося механизма государственного контроля не в первый уже раз выступил глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко. Возможно, эта мера предпринята для того, чтобы переждать, когда улягутся страсти. Но даже короткая пауза в работе столь необходимой для Москвы базы, выявила, что на ее территории кроме, собственно, овощей без особого труда можно найти, как сообщали в понедельник информагентства, машины, набитые оружием и миллионами рублей. А еще - около тысячи двухсот мигрантов, которые находятся в России на весьма сомнительном основании.

Если посмотреть на подобные эксцессы последних лет, то можно заметить одну печальную закономерность: до тех пор, пока возмущенные беспределом приезжих местные жители не выходили на улицы, требуя наведения порядка, власть пыталась отделаться от собственного народа общими словами, а то и вовсе молчанием. Так было практически везде, начиная с памятных событий в Кондопоге в 2006 году.

Летом нынешнего года взорвался маленький город Пугачеве Саратовской области, где приезжие чеченцы диктовали свои правила на городском рынке и где в итоге был убит местный парень.

Так было в Рязани в прошлом году, где местные таксисты устроили акцию протеста против произвола водителей-дагестанцев, молчаливо покрываемого городской властью. Так было в Сагре, Удомле и многих других городах.

Одним из последствий "бунта" в Западном Бирюлево стали призывы создать народные дружины для контроля за ситуацией или даже некую "муниципальную милицию". Получается, что люди уже не верят, что полиция и прочие официальные государственные органы способны защитить их интересы.

На самом деле у наметившейся тенденции - добиваться от власти хоть какой-то реакции с помощью протестов и погромов - есть и очень опасная сторона. Ведь народным возмущением всегда могут воспользоваться провокаторы, преследующие свои, далекие от интересов местных жителей, цели.

Сегодня назрел вопрос: а способны ли чиновники вообще делать то, что они должны делать - защищать интересы граждан, не доводя проблемы до точки кипения?

- При подходах, которые сложились в современном российском государстве, никак не получится эффективно воздействовать на чиновничью прослойку - считает директор Центра геополитических экспертиз Валерий Коровин. - Потому что она сложилась в ходе либеральных реформ в постсоветской России. А главная мотивация человека в либеральном обществе - нажива. Наши нынешние чиновники - плоть от плоти той среды и тех идеологических установок, которые реализуются в России последние 20 лет.

Если человек попадает на чиновничью позицию, он понимает это, как шанс, данный судьбой, дающий возможность наконец-то поправить материальное положение, наворовать денег и стать приличным, как это понимается в либеральном обществе, человеком. Других мотивов у индивида, идущего в чиновники, нет. Поэтому, если мы будем продолжать реализовывать ту либеральную модель в экономике, которая работает сейчас, ничего с данными чиновниками сделать будет невозможно.

Можно смириться со сложившейся ситуацией, частично корректировать их действия, где-то кого-то чуть прижимать, чтобы не зарывались, что, собственно, мы и наблюдаем. Наше политическое руководство, когда чиновник начинает воровать без меры, немного одергивает его. Да и то, такого чиновника либо вообще не сажают в тюрьму, либо сажают ненадолго. Чаще ему делают выговор, журят. Все это происходит потому, что вся система сложилась на основе либеральной мотивации. По-другому она работать не может.

"Свободная пресса": Что же делать?

Валерий Коровин: Если кто-то всерьез захочет корректировать эту систему, то нужно отказаться от либерализма во всем и везде, не применять ни в каких дозах ни в одной из сфер государственной жизни.

Если же мы хотим быстро поправить ситуацию, надо провести глобальную чистку всех чиновников. Уволить большую часть из них и набрать новых - даже из числа идеалистов. Правда, опять встает вопрос: откуда взять этих самых идеалистов? Их просто нет в достаточном количестве.

То есть ситуация становится безвыходной. Можно, конечно, заставить нынешних чиновников работать честно. Но сделать это можно лишь ссылаясь на санкции, которые значительно превышают стремление чиновника к наживе. А что может быть дороже денег для человека, воспитанного на либеральных ценностях? Только собственная жизнь, на которую он эти деньги может потратить. На свое собственное туловище, которое он помещает в состояние комфорта с помощью этих денег.

Если государство будет представлять реальную угрозу для туловища чиновника, то это после экзекуций ряда туловищ, возможно, заставит его честно работать или, к примеру, уйти из госслужбы и заняться бизнесом: если человек любит деньги, ему там самое место.

На государство должны работать люди, для которых само по себе служение стране, - одна из главных мотиваций к труду. Но для этого государство должно быть ценностью. А в либеральной парадигме оно ценностью в принципе не является. Поэтому в России с либерализмом каши мы не сварим. В Европе закон является для гражданина неким брахманом, божественной инстанцией, которую он не в состоянии нарушить, потому что у него возникает паралич воли. Вот там либеральную модель можно реализовывать. А в России бесстрашные чиновники умудряются красть даже тогда, когда у них за спиной уже маячит надзиратель. Таких людей ничего иного, кроме жестких наказаний не может заставить прекратить воровать и брать взятки.