С приходом нового президента США приняли другую стратегию взаимоотношений с Россией, более мягкую, более хитрую, исходя из того, что на Россию нельзя давить силовым образом, т. к. в этой ситуации она мобилизуется и начинает давать жёсткий отпор, что мы наблюдали в период Путина и Буша-младшего. Поэтому Обама принял более изощрённую позицию: внешне приветливую, улыбающуюся...

Иранское радио: Сегодня у нас в гостях заместитель директора Центра геополитических экспертиз Валерий Коровин. Здравствуйте, Валерий Михайлович!

Валерий Коровин: Добрый день!

Иранское радио: Валерий Михайлович, как в России комментируют переговоры между Дмитрием Медведевым и Бараком Обамой, касающиеся вопросов ПРО, а так же введения санкций против Ирана?

Валерий Коровин: Разные силы комментируют по-разному, в зависимости от того, какие это силы и чьи интересы они лоббируют. У нас же в России очень сильно прозападное атлантистское лобби, в том числе и то, которое находится во властных структурах, в парламенте и т. д.

Иранское радио: Разрешите представить нашего второго эксперта - Евгения Викторовна Войко – эксперт по внешней политики Центра политической конъюнктуры России.

Евгения Войко: Здравствуйте!

Иранское радио: Во имя Аллаха милостивого и милосердного! Сегодня мы хотели бы продолжить цикл наших передач на тему российско-американских отношений.

Поводом для этого стали несколько событий: во-первых, это решение принятое администрацией нового президента США Обамы об отказе от размещения элементов ПРО в третьем позиционном районе – это в Чехии и Польше. Кроме того последний визит Медведева по случаю участия в саммите Генеральной Ассамблеи ООН, а также на саммите G20 в Питсбурге, где состоялась его же встреча с господином Обамой, на которой президенты России и США обсудили широкий круг вопросов.

Сам Обама сказал, что в основном речь шла об Иране. Мы также затрагиваем и позиции России и США по поводу Ирана, но, в частности, будем говорить о тех изменениях, которые произошли или произойдут, и возможны ли они вообще в российско-американских отношениях сегодня, когда во главе двух государств два новых молодых президента?

Я представлю слушателям наших сегодняшних гостей, это эксперты, известные в России, - Евгения Викторовна Войко, эксперт по внешней политике Центра политической конъюнктуры России, и заместитель директора Центра геополитических экспертиз Валерий Коровин. Сегодняшнюю нашу беседу мы начнем с отношений России и США, то есть насколько всё то, что сегодня происходит, является действительно улучшением российско-американских отношений и те слова и комплименты, которые делают друг другу президенты, или это та маска, за которой находится совсем другая ситуация?

Валерий Коровин: С приходом нового президента США приняли другую стратегию взаимоотношений с Россией, более мягкую, более хитрую, исходя из того, что на Россию нельзя давить силовым образом, т. к. в этой ситуации она мобилизуется и начинает давать жёсткий отпор, что мы наблюдали в период Путина и Буша-младшего. Поэтому Обама принял более изощрённую позицию: внешне приветливую, улыбающуюся, но тем не менее мы знаем, что американцы преисполнены собственным мессианством и никогда от него не откажутся, поэтому все их основные стратегические цели будут реализовываться и дальше, а нас будут обманывать, дарить пластмассовые кнопки «перезагрузка», и продолжать реализовывать свои планы и интересы. Раз Россию нельзя победить в прямом столкновении, они попробуют нас обмануть, что у Запада всегда получается более успешно. Нынешнее улучшение отношений – это фикция, обман, уловка Обамы.

Иранское радио: Евгения Викторовна, ваше мнение?

Евгения Войко: Если вспомнить, с какими лозунгами Барак Обама пришел к власти – перемены, в т. ч. и во внешней политике, то ему, естественно, необходимо показать, что в США сейчас принимают другую стратегию, и что их поведение на международной арене будет иным. Это видно и в т. ч. со слов Барака Обамы на Генассамблее ООН. Но вопрос в том, действительно ли сейчас администрация США готова пойти на сближение по таким ключевым вопросам как национальная безопасность, энергетика, продвижение НАТО на Восток – все эти вопросы до сих пор не решены, они повисли в воздухе, и пока какого-то компромисса я не вижу. То же самое касается и ПРО, поскольку от развертывания третьего позиционного района всё-таки Вашингтон не отказался, просто выбрана иная его форма, более мобильная. Это говорит о том, что действительно те механизмы, которыми раньше достигалось превосходство США, заменены на более маневренные, благодаря которым возможно прийти к единому мнению.

Иранское радио: То есть в принципе можно говорить, что США не отказались от своих амбиций в области первенства в мире.

Евгения Войко: Я думаю, что совершенно нет, но что это будет достигаться иными способами.

Иранское радио: Валерий Михайлович, насколько здесь сыграл свою роль глобальный финансовый кризис, и насколько можно судить о том, как долго будет продолжаться такая политика со стороны США?

Валерий Коровин: Финансовый кризис сыграл в данном случае решающую роль. Американцы ясно представляют, что ответственность за возникновение нынешней кризисной ситуации полностью лежит на них. Во-первых, именно они создали нынешнюю финансовую систему, пришедшую к коллапсу. А во-вторых, именно США спровоцировали своими неосторожными действиями те последствия, с которыми столкнулся весь остальной мир, и, понимая эту ответственность, они как раз и хотят именно в этой ситуации распределить её между несколькими крупными мировыми игроками. Я не думаю, что американцы действительно хотят прийти к реальному, подлинному многополярному миру. Многополярность, о которой говорит Обама, относится исключительно к распределению ответственности и нагрузки, касающейся разрешения последствий глобального экономического кризиса. Как только эти последствия будут преодолены или наметится стойкая тенденция к их преодолению, США тут же скажут, что мы не имели в виду стратегически многополярный мир, а имели в виду как раз ответственность за судьбу человечества, народов, касающуюся разрешения этого кризиса. И всё вернется на круги своя, опять к единоличной доминации США, они опять начнут гнуть свою стратегическую линию. Собственно, они и не будут прекращать этого делать, просто начнут действовать менее открыто и явно, но последствия, как всегда, всё равно расхлебывать придется всем.

Иранское радио: Евгения Викторовна, как вы думаете, какую тактику здесь должна выбрать Россия и на какую роль вообще претендует Россия, можно сказать, Кремль, в отношениях с США?

Евгения Войко: Конечно, что для российского руководства крайне важно установить партнерские отношения с руководством США, но вопрос в том, действительно ли это возможно после более чем шестидесятилетней конфликтной составляющей в российско-американских отношениях. Я думаю, что сделать это за несколько лет практически невозможно, и действия России в данном случае могли бы представлять собой прежде всего отстаивание своих собственных интересов, интересов России. О своих каких-то уступках говорить не нужно, если они ущемляют наши интересы, в том числе наши интересы за рубежом, а система ПРО в данном случае касается именно этого, я думаю, что нельзя ни в коем случае позволять на себя контактно давить, будь это мягкая или жесткая форма, ну и не идти на поводу у тех требований и просьб, намеков, которые, может быть, будут исходить от зарубежных партнеров.

Иранское радио: Валерий Михайлович, насколько Кремль действительно сможет реализовать, и учитывая ту эйфорию, которая сегодня возникла в России после последних шагов администрации США по поводу ПРО, учитывая последние заявления, сделанные президентом после недавней встречи?

Валерий Коровин: Вот как раз следствием этой эйфории является продолжение сдачи наших стратегических интересов по всем направлениям. Те договоренности, которые были достигнуты, иначе как провалом геополитической линии России на внешнеполитическом направлении я назвать не могу. Как раз эта эйфория и была целью Обамы, делая эти заявления, он рассчитывал на такую реакцию и на такие результаты. И Россия, действительно, уже допустила серьёзную стратегическую ошибку – пошла на поводу у США по вопросу давления на Иран, тем самым лишаясь своего главного стратегического союзника в регионе.

С точки зрения геополитики Россия совершенно не заинтересована в том, чтобы Иран сейчас отвернулся от нее, как не заинтересована в том, чтобы восприниматься мировым сообществом в комплекте с США. В этом смысле Китай поступил более дальновидно, просто многозначительно промолчав.

Второй момент – договор СНВ-2 – крайне невыгодный для России. Я считаю это тоже поражением, потому что американцы, имея на вооружении более высокотехнологичные способы отторжения территорий, в частности, реализуя сетевые стратегии и ведя сетевую войну с Россией на постсоветском пространстве, вооружены гораздо лучше, чем Россия, которая ничего не представляет об этих технологиях, и нашим единственным фактором сдерживания в этих условиях остаётся сейчас как раз ядерный фактор. То есть это два ключевых вопроса.

Ну и, собственно, мы отказываемся от некоего стратегического наступления в Калининграде, от размещения ракетных комплексов «Искандер», отказ от которых ещё можно было бы списать, как компенсирующий фактор, за отказ от размещения США элементов третьего позиционного кольца в Польше и Чехии. Однако вместо этих комплексов США разворачивают другие, а мы не разворачиваем ничего. Таким образом ни один из шагов, предпринятых Россией, и ни одна договоренность, достигнутая в ходе последних переговоров Обамы и Медведева не идут нам на пользу. Напротив, все эти договорённости идут нам во вред. Единственная наша компенсация за все эти уступки – это моральная компенсация. Мы чувствуем себя морально удовлетворенными после того, что сказал Обама. Но он это сказал, а мы уже сделали. Мы сделали уступки в ответ на красивые слова.

Иранское радио: Евгения Викторовна, как вы думаете, нынешнее улучшение отношений между Россией и США, которое мы наблюдаем и о котором все говорят, насколько оно может послужить тому, что на периферию будут выходить другие вопросы внешней политики России. Я бы обозначил это так: совсем недавно, как мы помним, была некая дипломатическая борьба между Россией и США на пространстве СНГ. Также мы помним шаги России в области отношений с Латинской Америкой, которые также были обозначены как определенное давление на США. С улучшением российско-американских отношений, то, что мы сегодня наблюдаем, какова будет судьба других направлений внешней политики России?

Евгения Войко: Что касается перечисленных вами направлений, то я не думаю, что изменение характера отношений России с другими странами как-то будут зависеть от изменения российско-американских отношений. Дело в том, что каждое направление развивается по собственному сценарию. Если мы говорим о странах СНГ, то здесь всё далеко не так, как хотелось бы. Это связано, прежде всего, с энергетическим фактором, неспособностью российского руководства договариваться со своими партнерами в Центральной Азии. Что касается, допустим, Украины, то здесь евроатлантический курс Киева по-прежнему сохранен, и он совершенно не изменится в зависимости от того, что Москва и Вашингтон договорятся по тем или иным вопросам, так же, как не изменит свою стратегию по отношению к Украине и США.

Что касается Латинской Америки, то я думаю, да, безусловно, в данном случае возможно некоторое снижение динамики отношений Москвы с рядом этих стран, скажем так, антивашингтонски настроенных. С другой стороны, для России, наоборот, было бы крайне выгодно сохранять с ними партнерские хорошие отношения для того, чтобы это было элементом устрашения, психологического давления на США.

Иранское радио: Ваше мнение, Валерий Михайлович.

Валерий Коровин: Я считаю, что наши усилия в отношениях со странами Латинской Америки как раз носят некий торговый характер, т. е. это делается для того, чтобы в последствии торговаться с США по тем или иным вопросам и совершенно не является элементом нашей долгосрочной стратегии, несмотря на то, что это, по сути, является важнейшим стратегическим направлением, реальным элементом геополитического контрнаступления. То есть все эти усилия носят временный, торговый характер.

Что касается зоны постсоветского пространства, то я считаю, что эта зона вообще продолжает оставаться зоной наших прямых стратегических интересов по договоренности с США, заключенной в тот момент, когда распадался Советский Союз. Россия тогда заручилась обещанием США, касающимся постсоветского пространства, смысл которого заключался в том, что это пространство остается зоной наших стратегических интересов. Никакие другие договоренности не были осуществлены за прошедшее время, ситуация никак формально не изменилась, но, тем не менее, мы, по умолчанию, торгуясь, например, в отношении вступления Грузии и Украины в НАТО, по умолчанию легитимизируем де-факто присутствие США на постсоветском пространстве, чем дезавуируем по умолчанию свои претензии на геополитическую доминацию в этом пространстве.

Я думаю, что постсоветское пространство вообще не должно быть предметом торга с США. Мы не должны обсуждать эти вопросы с ними, рассматривая постсоветские страны в качестве элементов торговли: «мы вам делаем уступки по Ирану, а вы обещаете невступление Грузии и Украины в НАТО». Это вообще не предмет торга, это – наша стратегическая территория, ничего не произошло для того, чтобы это было не так, и мы должны ее рассматривать как свою стратегическую территорию, отметая все предложения со стороны США на фоне нашего продвижения в Центральную Америку.

Иранское радио: Валерий Михайлович, если говорить об Иране, насколько действительно то, что торг уже состоялся?

Валерий Коровин: Я считаю, и это не отрицают лидеры России и США, что главной темой их переговоров был и продолжает являться на ближайшее время именно Иран. Россия крайне недальновидна в своих действиях на иранском направлении, и Америка в очередной раз нас стратегически переиграла. В интересах России было бы как раз то, - если бы российское руководство мыслило геополитически, глобально, как это делает руководство США, - чтобы Иран обрел ядерное оружие, став доминирующим региональным субъектом, союзным нам. Сейчас единственным субъектом в этом регионе являются США, наш геополитический антипод, что совершенно нам невыгодно.

Крайне выгодно для России было бы, если бы в регионе появился серьезный, доминирующий в регионе субъект в виде Ирана, и этот субъект оставался бы нашим стратегическим союзником. Наличие ядерного оружия в мире, построенном на ядерном сдерживании, является гарантией субъектности. Без ядерного оружия ни одно государство субъектом мировой политики не является. Это прекрасно понимает руководство Ирана. Но это почему-то не понимает руководство России, а продолжает толдычить о том, что ядерное оружие не должно распространяться. Да оно распространяется все десятилетия, сколько существует. И все, кому надо, ядерное оружие уже обрели, кроме наших стратегических партнеров.

Обратите внимание, что ядерное оружие имеют только стратегические партнеры США, усиливая позицию США во всех регионах мира. Наши же стратегические партнеры не имеют ядерного оружия, потому что Россия, как заклинание, совершенно не задумываясь над этим, повторяет вслед за Америкой, одно и то же, что ядерное оружие не должно распространяться. Оно, может быть, и не должно распространяться, когда это касается союзников США, когда это касается союзников России, а таким союзником, безусловно, является Иран, то оно должно распространяться. Иран должен стать ядерной державой, союзной России, и тогда вес России в этом регионе значительно увеличится, потеснив влияние в регионе США.

Иранское радио: Иран всё время говорит, что в области обеспечения своих интересов и достижения регионального влияния не нуждается в приобретении ядерного оружия. Ему достаточно тех очагов и возможностей, которые существуют сегодня.

Валерий Коровин: Правильно делает руководство Ирана, что это говорит.

Иранское радио: Евгения Викторовна, если говорить о сдаче позиций, о сдаче России, о чем говорил Валерий Михайлович, что США не выполнили тех обещаний, которые давали России во время распада Советского Союза. Насколько сегодня учитывается этот момент недоверия к США, к их многообещающим заявлениям в ходе нынешнего диалога между Кремлем и Белым домом?

Евгения Войко: Что касается Ирана, то я не стала бы говорить, что торг уже состоялся, США еще не отказались от третьего позиционного района в Европе, Россия не присоединилась к санкциям против Ирана, поэтому говорить о том, что Россия уже однозначно выразила свою позицию, я бы не стала. К тому же официальная точка зрения – о необходимости ведения политического диалога, а не давления на Иран. Поэтому говорить, что Россия пошла на определенные уступки в этом вопросе по Ирану, я бы пока не стала.

Другой вопрос, что Россия этого не исключила, это тревожный звонок, потому что всё-таки сотрудничество с Ираном являлось в том числе определенным элементом давления России на США. Это конечно важно учитывать и важно иметь в виду, когда обсуждаются такого рода вопросы по поводу дальнейшего давления финансового, политического, экономического на Иран западного политического сообщества. Что касается вопросов доверия и недоверия, то я не думаю, что с приходом Барака Обамы уровень доверия возрос, скорее, он остался на прежнем уровне, несколько изменился характер политического диалога, стороны стали давать друг другу больше комплиментов, говорить о том, что необходимо что-то поменять в отношениях, но говорить о том, что это действительно доверие в том смысле, в котором оно существует, я бы не стала.

Но это наверное и невозможно повторить после многолетнего конфликтного периода в двухсторонних отношениях да и вообще наверное в международной дипломатической практике вопрос доверия – категория скорее человеческая, а не политическая, и употреблять ее, особенно в контексте российско-американских отношений, наверное, я бы не стала.

Иранское радио: Подытоживая нашу передачу, я хотел бы задать такой вопрос: после завершения беседы между президентами было сказано, что стороны научились понимать друг друга. Завершая нашу передачу, делая итог, хочу спросить, как вы думаете, Евгения Викторовна, действительно это так или нет?

Евгения Войко: Я думаю, что это был такой дипломатический ход, а вопрос понимания или непонимания, - результат увидим в конце года, когда будет обсуждаться вопрос договора ОСВ-2.

Иранское радио: Валерий Михайлович, как вы думаете, насколько действительно стороны понимают друг друга?

Валерий Коровин: Я думаю, что Обама действительно нашел дипломатичный, корректный, приятный для Медведева подход, и теперь может в совершенно корректной и приятной для Медведева форме добиваться от него всех необходимых для США решений. Вот, собственно, всё взаимопонимание на этом заканчивается, потому что Россия не является глобальным геополитическим игроком, и ни какой стратегии достижения мирового лидерства она не имеет.

Но такую стратегию имеет США, являясь единственным, по сути, глобальным игроком в современном мире, поэтому взаимопонимание между тем, кто имеет позицию и между тем кто не имеет позиции, конечно, всегда в пользу того, кто её имеет, потому даже это взаимопонимание не в нашу пользу.