Нам надо постоянно помнить о том, что стратегические взаимоотношения с Ираном дают России прямой выход к тёплым морям, в Индийский океан, что, с точки зрения геополитики, является базовым, ключевым элементом в развитии Евразийского континента, и именно такая связка меняет статус Евразийского континента с периферии, со второго мира в статус, по крайней мере, равного Западу стратегического субъекта.

Парвиз Немати: Будет ли отличаться внешнеполитический курс Владимира Путина от того, что реализовывалось его предшественником, и если да, то в чем будут заключаться эти отличия?

Валерий Коровин: На мой взгляд, после возвращения Владимира Путина внешнеполитический курс России в ближайшее время изменится на 180 градусов по отношению к тому, что делал президент Дмитрий Медведев. Это уже отчасти прописано в Указе о мерах по реализации внешнеполитического курса, который Путин подписал в день своей инаугурации 7 мая. В нем ясно обозначены внешнеполитические приоритеты, которые противоположны тем, что были приняты в эпоху Медведева.

Во-первых, главным направлением внешнеполитической активности России и основное внимание в этой деятельности Путин отдал странам СНГ, бывшим республикам Советского Союза. И это прописано прямым текстом в новом указе, в котором предлагается "рассматривать развитие многостороннего взаимодействия и интеграционных процессов на пространстве Содружества Независимых Государств как ключевое направление внешней политики Российской Федерации".

Следующий ориентир – это страны Дальнего Востока и Азии. Это также прописано прямым текстом, и эти страны даже перечислены в указе, где предлагается "углублять равноправное доверительное партнерство и стратегическое взаимодействие - с Китайской Народной Республикой, стратегическое партнерство с Республикой Индией, Социалистической Республикой Вьетнам, развивать взаимовыгодное сотрудничество с Японией…".

Потом уже, на третьем месте, идет Европа и стратегические отношения с ней. Но здесь отличие от медведевской внешнеполитической доктрины в том, что Путин прямым текстом говорит о необходимости создания единого стратегического пространства от Атлантического до Тихого океана.

А именно, он предлагает: "выступать за достижение стратегической цели - создание единого пространства от Атлантического до Тихого океана". Это буквально повторяет формулу бельгийского геополитика Жана Тириара, который говорил о Европе от Владивостока до Дублина. И в этом значительное отличие от медведевского взаимодействия с Европой, которую он понимал как взаимодействие России на вторых ролях, с более старшим, более развитом в цивилизацинном смысле партнером.

Также в своем указе Путин прямо называет приоритетных азиатских партнеров, таких как Северная Корея, Южная Корея, Китай, Япония, что является необходимой составной частью концепции континентального блока, о которой геополитики прошлого столетия писали в своих работах. А стратегические отношения с Японией – это ни что иное, как основа сложения оси Берлин-Москва-Токио. Важно так же понимать, что отношения с Северной Кореей – это выход в Восточно-Китайское море, а оттуда – в Тихий океан, минуя американские военно-морские базы в Японии. А Вьетнам – это прямой доступ в Южно-Китайское море, где военная база нам бы не помешала, за что мы боролись в прошлом веке и что мы имели, но утратили.

В числе приоритетных союзников Путин в своей внешнеполитической доктрине называет государства Латинской Америки, чего при Медведеве вообще не было. Поэтому, мне кажется, что приход Путина должен ознаменоваться геополитическим прорывом, по сути, геополитической революцией во внешней политике России, если это, конечно, будет реализовано, а не останется на бумаге, как много другое.

Парвиз Немати: Как вы прокомментирует отказ Путина участвовать в предстоящем саммите "Большой восьмерки" в США?

Валерий Коровин: Я думаю, что это знаковое действие Путина – отказ его от присутствия на саммите Большой восьмерки, который будет проходить еще в старом формате – в формате, воспринимающем Россию в контексте медведевской "перезагрузки". Очевидно, что "перезагрузка" провалилась. Да и никакой перезагрузки и не могло быть в отношениях с США, которые являются однозначным и абсолютным геополитическим оппонентом России, и соответственно воспринимают Россию исключительно как стратегического противника, и только в этом смысле рассматривает любые наши действия. Поэтому "перезагрузка" представляла в медведевской подаче для американцев лишь одно: последовательное и планомерное продолжение сдачи интересов России на внешнеполитической арене. Этот формат был изначально предложен Медведевым Обаме, он реализовался в этой связке – Медведев-Обама, и грядущий саммит восьмерки также проходит под кураторством США и под покровительством Обамы. Соответственно, Путин не хочет сейчас включаться в формат уходящего и абсолютно не состоявшегося подхода медведевской "перезагрузки", который ему предлагается в виде участия в этом саммите. Ведь тогда ему придется демонстрировать некую корпоративную солидарность с Медведевым, а это означает продолжение сдачи наших интересов, начатой Медведевым.

Путин же хочет начать отношения с США с чистого листа, и скорее всего начнет активно участвовать в многосторонних саммитах с США только после выборов нового президента США и после принятия как данности со стороны США новой доктрины Путина, осознания и учета нового формата и новых приоритетов России.

Следует заметить, что в новом указе о приоритетах во внешнеполитической деятельности Путин говорит о многополюсном мире. Это принципиальный момент. То есть в основу его внешнеполитической деятельности ложится теория многополярного мира, и это обозначено в первом абзаце указа, где говорится о "реализации внешнеполитического курса Российской Федерации, позволяющего обеспечивать ее национальные интересы на основе принципов прагматизма, открытости и многовекторности в условиях формирования новой полицентричной системы международных отношений". Здесь Путин, по сути, прямо говорит, что Россия готова к многостороннему стратегическому развитию на основе мультиполярности. И это и есть задел к переформатированию той структуры мира, которую навязывали США последние 20 лет. Поэтому Путин, отказываясь сейчас от визита, дает американцам время переосмыслить новый статус и новую позицию России, декларированную в подписанном Путиным указе.

В старых форматах и в старых моделях Путин, что очевидно и понятно, не хочет принимать участие, давая Медведеву логически завершить свой этап, чтобы поставить на нем точку и открыть новую страницу в отношениях России как с США, так и с Западом в целом.

Парвиз Немати: Как, по-вашему, в этой связи будут развиваться отношения России с Ираном?

Валерий Коровин: Мне кажется, что в связи с пересмотром приоритетов во внешнеполитической деятельности России, Ирану должно сейчас уделяться большее внимание по сравнению с тем, что уделялось в период Медведева. На мой взгляд, с точки зрения евразийской геополитики, Иран является вообще основным стратегическим союзником России.

Нам надо постоянно помнить о том. что подобная модель взаимоотношений с Ираном дает России прямой выход к теплым морям, в Индийский океан, что, с точки зрения геополитики, является базовым, ключевым элементом в развитии Евразийского континента, и именно такая связка меняет статус Евразийского континента с периферии, со второго мира в статус, по крайней мере, равного Западу стратегического субъекта.

В таком стратегическом партнерстве также заинтересован Иран. Потому что Россия в такой стратегической связке обеспечивает ему ядерную безопасность и снимает тему военной агрессии со стороны США. А также снимает тему необходимости обретения собственного ядерного оружия для Ирана, т. к. Иран закрывается российским ядерным зонтиком, и соответственно утверждения иранского руководства о том, что Иран не стремится к обретению ядерного оружия, в этом случае начинают отражать объективную реальность.

Учитывая все вышеперечисленное, мне кажется, что российско-иранские отношения сейчас во внешней политике России – это пункт номер один. И первый свой визит (после разве что, поездок в Казахстан и Белоруссию, которые являются уже сейчас прямыми и реальными стратегическими союзниками России по Евразийскому союзу) за пределы Евразийского союза, ныне складывающегося, конечно же, Путин должен совершить в Исламскую Республику Иран. Хотя бы для того, чтобы пересмотреть формат отношений последних лет и заключить договора о военно-стратегическом взаимодействии России и Ирана, а так же предпринять ренальные шаги для такого сближения. Потому как это будет многократное усиление и России, и Ирана, особенно, в том, что касается вопросов безопасности.

Совершенно очевидно, что Запад и США, в первую очередь, будут пытаться сорвать заключение такого союза, и будет очень обидно, если Путин поддастся на их влияние и на их давление и опять перенесет отношения с Ираном на следующие уровни, а реальное стратегическое - на более далекую перспективу.